Журналист луцкой газеты «Волынь Post» Сергей Шаповал провел в плену у сепаратистов больше трех недель, пишет Hubs. Его задержали в Донецке 26 апреля, после того, как он попытался записаться добровольцем в народное ополчение Донбасса. Шаповал собирался внедриться в среду сепаратистов, чтобы написать репортаж о людях, которые поддерживают пророссийских террористов.
По словам Сергея, в рядах сепаратистов царит настоящая шпиономания: опасаясь проникновения в свои ряды «Правого сектора», всех добровольцев допрашивают. После того, как у Сергея нашли журналистское удостоверение, его били электрошокером, а чтобы электрический разряд бил сильнее, на плечо клали мокрую тряпку.
«Простые люди в Донецке не поддерживают «Донецкую народную республику», - считает журналист, - «На Майдане, всегда были сотни волонтеров, которые готовили еду, приносили какие-то продукты. В Донецке бойцы сами режут себе бутерброды, а со сцены в течение дня объявляют несколько раз, что нужны женщины для готовки еды. Я это все видел и слышал, потому что сидел в комнате, окна которой выходят на центральный вход в Донецкую облгосадминистрацию».
«У них даже матрасов не было в достаточном количестве. Некоторые бойцы спали на полу, они не смогли организовать свой быт. Вечером по Донецку ходят патрули, вроде бы охраняют правопорядок, попутно забирают у людей мобильные телефоны. По утрам приходят и хвастаются, кто какой телефон себе «отжал». Стоянка перед обладминистрацией забита крадеными автомобилями», - рассказывает Шаповал.
«Кого бы сепаратисты не поймали – объявляют «Правым сектором». Чтобы ни произошло – это всё «Правый сектор». Их накручивает российское ТВ, которое называет «Правым сектором» даже Нацгвардию. Когда меня задержали в конце апреля, там было много романтиков, идеалистов, авантюристов. Публика от 25 до 33 лет. После пожара 2-го мая в одесском Доме Профсоюзов пошел вал добровольцев. Коридоры были забиты людьми. Приходили какие-то шахтерские дружины. Прошел референдум 11-го мая – все расползлись. Сейчас там осталась одна молодежь. Даже в субботу и воскресенье, когда, казалось бы, должно быть много людей, там их десяток, два десятка. До сотни максимум, когда проходит митинг. Если посмотреть на самоорганизацию евромадйановцев, они были способны создавать какие-то структуры, организовывать быт, взаимодействовать. Сепаратисты способны только на импульс, который быстро гаснет», - рассказал журналист.
О вооружении террористов, удерживающих Донецкую облгосадминистрацию и применяемых ими пытках Шаповал поведал следующее: «Там очень много оружия. Я видел автоматы Калашникова, я видел противотанковые гранатометы и предметы похожие на противотанковые мины. Я слышал крики, слышал как по коридорам кого-то тащили. Там можно стоять под зданием и наблюдать, как ведут людей с заломленными руками, обмотанными тряпкой головами. И так каждый день. В лучшем случае этих людей заставляют мыть туалеты, в худшем – их пытают. Меня пытали в редакции газеты «Жизнь». У них там есть редакция какая-то и там меня пытали. Потом после допроса пришли российские журналисты, нацепили на стену флаг и сказали, мне говорить на камеру, что я в Славянске. И произносить текст, который они мне написали. Сама по себе Донецкая облгосадминистрация разгромлена. Оттуда вытащили все, что только можно».
О своем освобождении из плена Шаповал рассказал так: «Сам бы я не смог выбраться. Меня бы поймали и забили бы, поэтому я сидел просто ждал. А накануне около трех часов дня пришел человек и сказал, что я должен поесть и помыться. Меня будут обменивать. Через три часа за мной пришел человек в штатском. Он провел меня к машине. Мы поехали куда-то, как оказалось, в донецкий аэропорт».
Что до прогнозов освобожденного из плена журналиста о будущем «Донецкой народной республики», он считает, что «сепаратистов можно спокойно додавить. Они деморализованы, не знают, что делать. И не видят никакого результата. Донецкой народной республики, за которую они живут впроголодь и умирают, кроме как в Донецкой облгосадминистрации, нет».