Они разрушают не потому, что Джордж Флойд убит, они просто используют убийство Флойда для разрушения

Мой американский родственник, ультраортодоксальный бухгалтер из Бруклина, однажды был обязан стать членом жюри в суде по делу об убийстве.

Вина убийцы была явной и не вызывала сомнений.

Мой родственник рассказал мне: «Убитый был черным, убийца был черным, и все присяжные, кроме меня, были черными. К моему удивлению, мне стало ясно, что присяжные собираются оправдать убийцу только потому, что он - черный! Мне потребовалось два дня, чтобы убедить их, что убитый тоже черный, и если убийца будет освобожден, то он убьет еще больше черных, и поэтому, оправдав его, они не помогают черным, а только делают им хуже..».

Мой родственник был очень удивлен, узнав, что ни само убийство, ни жизнь убитого не волновали черных присяжных. Их интересовал только цвет кожи убийцы, и реальный вопрос, который они должны были решить, – к какому лагерю он относится.

Разрушения и грабежи, которые сейчас происходят в США, не являются выражением горя от чьей-то смерти. По статистике сами чернокожие убивают гораздо больше черных, чем белые (не будем сейчас вспоминать о том, что чернокожие убивают больше белых, чем белые - см. статистику, например, у д-ра Гади Тауба - ссылка в первом комментарии).

Вандализм на улицах США, безусловно, не является призывом к справедливости.

Все просто: они не разрушают из-за убийства Джорджа Флойда, они используют убийство Флойда, чтобы разрушать...

Их цель не справедливость!

Цель – «весь мир насилья мы разрушим до основанья».

Цель – «постоянная революция»! Разрушение старого порядка и возвращение к дикой «природе» (глупые романтики в свое время писали о «благородных дикарях»).

Цель состоит в том, чтобы создать мир без законов. Мир, где светофор – враг, и его уничтожить - доблесть.

Мир, в котором существует «распределительная справедливость» и, следовательно, стекло витрины, является врагом, потому что оно создает неравенство между тем, кто внутри, а кто снаружи...

Мир, в котором нет смысла, нет национальной идентификации, нет ответственности и, следовательно, нет места для семьи и для отца.

Все эти марксистские элементы самых крайних леваков теперь объединяются для противостояния прежней цивилизации. Идет война между двумя лагерями. С одной стороны - левые и черные, с другой, традиционные правые и республиканские власти.

Эта война идет не за права или возможности для черных - спросите о возможностях Барака Обаму или самую популярную телеведущую Опру Уи́нфри.

Это не война против расизма – Америка и так делает все, чтобы осудить расизм.

Это не война против насилия – черные виновны в насилии гораздо больше, чем белые.

Это война, где с одной стороны – культура тяжелого труда, свободного творчества, уважения к другим и к их собственности, культура процветания и ответственности за общество.

А с другой – культура, в которой нет Бога и высших ценностей, поэтому в ней нет «невидимой руки» рынка и нет изобилия.

Это война , где с одной стороны – культура ответственности, где отцы живут в семье и поддерживают ее, пользуются авторитетом и зарабатывают, а семья дает человеку базисную идентичность и безопасность.

А с другой – культура, отрицающая любой смысл и ценность, любую общность и идентификацию, и, следовательно, культура, которая расшатывает семью.

Культура, в которой экономическая игра всегда является «игрой с нулевой суммой», никакой дух свободного творчества не может принести процветания, и все, что остается, - это разбить стекло и найти диктатора, который насильственно разделит поровну уже созданное. При таком дележе нет места для милосердия и добровольных пожертвований.

Только 38% чернокожих детей растут в семье, в которой есть отец и мать. У белых такой показатель составляет 78% (см. статистику у д-ра Тауба).

Известный профессор психологи Джордан Петерсон показал, что взрослеющий без образа отца ребенок гораздо больше подвержен риску превратится в преступника, чем ребенок из нормативной семьи.

Самыми большими жертвами левого белого экстремиста являются, прежде всего, черные. Потому что подрыв института семьи, проводившийся левой идеологией, поразил их в первую очередь.

Это второе поколение, растущее без фигуры отца, без авторитетов, без уверенности, которую семья дает ребенку, и без моральных координат - кроме тех, что восприняты на улице.

Черные, которые сейчас бушуют на улицах, - это «мамлюки» – «рабы-воины» крайне левых белых, наемники идеологии «весь мир насилья мы разрушим».

И эти идеи побеждают.

Америка никогда не будет снова великой. Процесс идет. Америка сегодня только бледная тень той, что была в конце Второй мировой войны.

Идет процесс цивилизационного распада. «Старый мир» вообще не понимает природу этой войны и поэтому будет продолжать проигрывать крайне левым и их чудовищным наемникам, выдвигающим лозунги «равенства», «справедливости» и борьбы против так называемого «расизма и насилия».

Я – последний, кто стал бы освящать подчинение любым законам.

Я хорошо знаю ситуации, в которых обязанность граждан – нарушить закон.

Мне выпала честь провести крупнейшие демонстрации, которые Израиль когда-либо видел. В августе 1995 года демонстранты блокировали большинство главных дорог в Израиле, и вся страна остановилась.

Но есть очень глубокое отличие между ненасильственными демонстрациями, у которых есть цель и есть авторитетные и ответственные лидеры, и тем погромом, что мы видим сегодня в США.

На демонстрациях, которые я организовал, мы тщательно избегали насилия. Демонстранты сами просили полицию арестовать их и заполняли тюрьмы до отказа. Из уважения к закону мы стремились принять на себя всю строгость наказания - и так мы и поступали.

Есть справедливая борьба за исправление общества, в которой уважается государство, его правила и законы, и при помощи которой граждане, чувствующие свою ответственность, устанавливают для общества моральные границы.

И она разительно отличается от анархической борьбы, в которой разрушают только ради разрушения.

Моше Фейглин
источник: страница автора статьи в соцсети Facebook
автор – глава партии «Зеут», бывший депутат от партии «Ликуд», бывший член депутатской комиссии по иностранным делaм и обороне.
Стилистика, орфография и пунктуация автора сохранены.