«Нетаньяху не любит Бен-Гвира. Он не включил бы его в свое правительство и не назначил бы на должность министра национальной безопасности, если бы это зависело только от него – и предпочел бы другую партию, а не оппозицию. Но он знает правду: без Бен-Гвира у него нет правительства. И знает, что Бен-Гвир это знает.
На этой неделе в СМИ председатель «Оцма Иегудит» был изображен униженным. Неделю назад он забрался на высокое дерево, а через несколько дней упал с него. Окружающие Нетаньяху недовольны тем, что они сделали со своенравным министром, подбросив свою вязанку дров в «позорный костер», на котором он горел. попал. Было сообщение о тайном «сообщнике» Бецалеле Смотриче, о том, что Арье Дери не пришел в Кабмин потому, что боялся информации от Бен-Гвира, и конечно опять «картинка» из закрытого обсуждения, которая была передана в СМИ, без Бен-Гвира, что стало уже рутиной.
Министр национальной безопасности знает, что с потоком брифингов и нападок на него будет сложно представить проведенные на этой неделе целенаправленные ликвидации [террористов] в секторе Газы своим достижением, но он, безусловно, считает, что сыграл в этом определенную роль, пусть и не главную. Вот почему на этой неделе он хранил молчание и только опубликовал сообщение в Twitter’e, восхваляющее операцию «Щит и стрела», – и остался «за кадром».
После раунда противостояния между ним и Нетаньяху, когда Бен-Гвир грозил, что не пойдет в Кнессет и не проголосует за коалицию, его встретил министр от «Ликуда» и подверг издевательствам. «Видишь ли», - сказал он ему, - «нет ни одного, кто идет с Вами, все – на нашей стороне». Бен-Гвир посмотрел на [этого] министра – и ответил: «Я очень рад за вас, что левые, наконец, предпочитают Нетаньяху кому-то другому, но я хочу, чтобы вы знали, что если бы это снова зависело от меня в той же ситуации, я бы поступил точно так же».
Министр широко раскрыл глаза [от удивления]: «Почему? Какая Вам от этого польза?», - спросил он.
«У меня есть идеология», - ответил ему Бен-Гвир, - «мне не нужно, чтобы меня любили на левых каналах. Мне нужно, чтобы они начали проводить полноценную правую политику, как мы и обещали».
Уже после убийства членов семьи Ди (הי"ד)в [результате теракта] в долине реки Иордан, Бен-Гвир потребовал вернуться к целевым ликвидациям. В Кабинете министров ему не ответили. Сразу после этого, в ходе ограниченной дискуссии по вопросам безопасности, в которой он участвовал, он повторил свое требование, – и Нетаньяху ответил, что политика [точечных ликвидаций] действительно вернется. Но время шло, а ничего не происходило. Бен-Гвир чувствовал, что его обманывают. В дискуссии политического характера в отношении сектора Газа, которая состоялась в кабинете министров перед последней вспышкой насилия, он был единственным, кто проголосовал «против». Даже Смотрич, пытавшийся изменить решение, в итоге, проголосовал «за».
Бен-Гвир понимает, что Нетаньяху пытается его принизить, даже унизить, заставить его подчиниться, сидеть в кабинете и голосовать за решения, которые уже заранее сформулированы главами силовых ведомств и согласованы с Нетаньяху и Йоавом Галантом. Но Бен-Гвира это не беспокоит. Он считает, что у него есть рука в процессе принятия решения. Его поведение создавало давление. Ведь ни начальник штаба, ни глава ШАБАК не в восторге от ликвидаций, но они это сделали, может быть, под давлением сверху. А тот, кто нажал на кнопку – это он.
По словам самого Бен-Гвира, реальность говорит сама за себя. Через четыре месяца после прихода в правительство, он потребовал вернуться к политике точечных ликвидаций. Прошел месяц с тех пор, как он получил обещание от Нетаньяху, что так и будет, и только после того, как он напряг мускулы, это, наконец, произошло».
