Стратегический консультант и эксперт по кризисному менеджменту Рони Римон объяснил в интервью Аруц 7, что Израиль должен быстро добиться сделки с заложниками и даже инициировать предложения самостоятельно - даже если общественность будет это критиковать.

«Перед государством и ЦАХАЛом стоят две задачи. Первая задача - ликвидировать ХАМАС, вторая - вернуть заложников. Первая цель также была объявлена ​​в начале боев, но оказывается, что она потребует больше времени, чем нам дали понять. Поначалу казалось, что ликвидация ХАМАСа займет гораздо меньше времени. Поэтому они говорят: ладно, мы можем сделать это, если вести боевые действия медленно и целенаправленно, и я это поддерживаю. Солдаты не должны гибнуть, потому что так быстрее», - говорит Римон.

По его словам, похоже, что на данном этапе военное давление не способствует очередной сделке по возвращению похищенных людей. «Ведь мы вели боевые действия, на ХАМАС оказывали давление, и он достиг соглашения об освобождении многих похищенных. Не похоже, что давление, оказываемое Израилем, вызывает у ХАМАСа желание достичь нового соглашения в ближайшем будущем».

«Если они придут и скажут, что бои продлятся год, а бои будут вестись с низкой интенсивностью - я это поддерживаю, но у похищенных нет года. Говорить сейчас о том, что мы разберемся с вопросом похищенных и вернем их через год, немыслимо, поскольку эти два утверждения находятся во внутреннем противоречии», - добавил он.

По его словам, необходимо расставить приоритеты: «Если есть альтернатива, которая гласит, что мы будем сражаться еще один год и что вероятность того, что мы освободим похищенных, мала, а также что мы достигнем какой-то договоренности, которая может не угодить Государству Израиль на 100%, но похищенные будут освобождены - нам следует идти в этом направлении. Конечно, я думаю, что нам не следует отказываться от всех наших активов, а стремиться к такому положению дел, с которым мы сможем жить»

Римон пояснил, что он вообще не говорит о таких аспектах, как провал системы безопасности и политической системы в событиях 7 октября. «Я исключаю провал систем из уравнения. Предположим, граждане оказались в плену без провала государства. В конце концов, государство и похищенные - это не две разные группы, и дело не в том, что государство - это разные органы. Мы все расплачиваемся за менее выгодную сделку с ХАМАС. Я просто говорю, что лучше всего, конечно, быть богатым и красивым молодым человеком, но не всегда все карты на руках и приходится расставлять приоритеты. Мы должны понимать, что всего, что хотим, мы не получим, здесь есть граждане, которые томятся в бункерах ХАМАСа, и прошло слишком много времени. Нам нужно разобраться в этом вопросе и понять ограничения власти»

««Мы здесь играем в шахматы сами с собой», - говорит Римон. «Мы имеем дело не с человеком, логика которого хотя бы близко приближается к нашей. В общем, дело не в том, что между страной А и страной Б идет война. В конце концов, ХАМАС ничего от нас не хочет. Это не тот случай. ХАМАС хочет одного - убивать евреев в Государстве Израиль. Плюс, они и их люди не против умереть. Это также то, что не принято в свободном мире. Итак, мы имеем здесь дело с двумя иррациональными явлениями, поэтому, когда мы пытаемся проанализировать, что может произойти при каком сценарии, это почти невозможно».

«Я утверждаю, что, когда на столе окажется предложение, можно будет обсудить, можно ли принять его, несмотря на все боли в животе. В конце концов, Синвар освободит похищенных только в том случае, если что-то от этого получит. Так что да, я за то, чтобы продолжать военное давление и сближаться с ними, может быть, они передумают. Но я думаю, что мы должны быть открыты - как для того, чтобы услышать предложения, так и для того, чтобы инициировать их».

Римона спросили, считает ли он, что Государству Израиль следует пойти дальше в вопросе похищенных, и он ответил: «Если вопрос важен, то за него нужно бороться и вынести его на обсуждение. Конечно не принимать все, а понять и задуматься. Нам приходится постоянно следить за тем, чтобы мы делали предложения, и американцы будут делать предложения, и египтяне, и катарцы тоже. По крайней мере, мы будем знать, что сделали все возможное, чтобы вернуть похищенных. Нам нужно найти какую-то формулу, с которой мы сможем жить»