Как ранее сообщал Аруц 7, сегодня, 26 марта, Управление генерального директора Кнессета объявило об «ужесточении процедур и инструкций», касающихся проноса продуктов питания в зону проведения пленарных заседаний, и использования столовых приборов Кнессета.
Причиной, как не трудно догадаться, стал скандальный инцидент, в ходе которого арабский депутат Кнессета, Ахмад Тиби, использовал кошерную посуду Кнессета для приема некошерной пищи во время трапезы «сухур».
В заявлении, опубликованном после обращения общественной организации «Бецельмо», говорится, что «во время пленарных обсуждений депутат Кнессета Тиби использовал две тарелки и вилки Кнессета, не ставя об этом в известность парламентских работников или сотрудников службы безопасности Кнессета».
Также было заявлено, что «узнав об этом, мы немедленно связались с раввином Кнессета для получения галахического [основанного на еврейском религиозном законе] разъяснения, из которого выяснилось, что кошерность не была нарушена и никаких дальнейших действий не требуется».
Однако в офисе генерального директора пояснили, что процедуры были ужесточены и «вновь подчеркнуты» с целью обеспечения соблюдения кашрута и порядка в общественном пространстве Кнессета.
Этот скандал вызвал нешуточный общественный резонанс в социальных сетях и в политической системе. Организация «Бецельмо» назвала произошедшее «серьезным нарушением достоинства Кнессета и права депутатов и сотрудников Кнессета на соблюдение всех стандартов кашрута».
Также организация подала жалобу в комиссию по этике, и потребовала отстранения депутата Тиби от должности и наложения на него штрафа.
Сам же депутат от арабской партии не отрицал использование столовых приборов, но, в свою защиту процитировал галахические законы: «Когда еда холодная, не запрещено использовать [кошерные] столовые приборы. Этот принцип вытекает из галахического правила: «То, что не свежее, не излучает вкуса, а то, что холодное, не поглощает и не выделяет» («Шульхан Арух», Йоре Деа)», – и подписал свой пост словами: «Раввины поддержали Тиби».
Несмотря на разъяснения, буря вокруг этого инцидента еще не утихла, и вопрос продолжает вызывать широкие общественные и эмоциональные дебаты.