Прошло более двух месяцев с момента освобождения из плена наблюдательницы ЦАХАЛа Лири Эльбаг, где она содержалась вместе с четырьмя своими сослуживицами. В интервью “Решет Бет” Лири рассказала о 477 мучительных днях своей жизни.

Сначала она рассказала о своем телефонном разговоре с родителями с заставы Нахаль-Оз 7 октября: “Я сказала им, что ходят разговоры о проникновении террористов, о налете. В 07:44 в нас уже стреляли. Я не пострадала. И на этом всё, разговор оборвался. Вошел террорист в маске с пистолетом, заглянул, увидел, что там девушки, и вышел, на мгновение запаниковав. Они не ожидали увидеть такую ​​группу девушек внутри убежища на военной заставе”.

Через несколько минут начался бой, который завершился пленом: “На нас надели наручники и сказали, что мы едем в Газу. Они сели в машину, военный джип, и мы сели на пол. Около 16 террористов сели на нас. Граждане Газы приветствовали нас танцами и свистом. Затем мы прибыли в первую квартиру, где всё и началось”.

В квартире находились четверо террористов и семья одного из них - мать и три маленькие девочки в возрасте трех лет, полутора лет и трех месяцев. 11 человек в небольшой двухкомнатной квартире. “Террористы спали в гостиной или с нами, мы были в одной комнате, а семья - в другой”, - рассказала Эльбаг.

Далее она продолжила: “На 34-й день похищения, через две недели после начала наземной операции, нас спустили в туннель. Затем привели других заложниц. Нас оказалось шесть девушек в маленькой клетке высотой в полтора метра. Мы не могли стоять. Еда? Две питы на всех, таковы были условия”.

“Мы слышали, что идет война, мы чувствовали гул. Нам сказали, что ведутся обсуждения о переговорах. Также нам сообщили: “Вы являетесь частью этого”, имея в виду, что мы являемся частью возможной сделки, и мы держались за мысль, что скоро будем дома - женщины и дети. Во время прекращения огня мы переехали в большую комнату”, - поведала Эльбаг.

По мере того, как освобождение задерживалось, обстановка становилась все более напряженной: “Была депрессия. Мы там сходили с ума. Медленно прошел еще один день, затем еще один день, мы говорили, что, может быть, завтра, а затем приблизилась Ханука. Мы думали, что произойдет чудо, мы надеялись. Чуда не произошло. Мы попросили свечи, но нам их не нашли, но нам принесли электрическую свечу, мы зажгли ее, прочитали над ней молитву и спели над ней ханукальные песни. Они отняли у нас всё, что мы знаем. У нас там был только иудаизм, нечто отличное от них. Ничего не поделаешь, религия - единственное, что отличало нас от них в то время, потому что мы ели, как они, сидели, как они, разговаривать приходилось, как они, и только молитвы были чем-то другим”.

Затем последовало прощание с Наамой и другими похищенными, прощание, с которого Лири и Агам начали свое совместное путешествие в плену: “Мы прибыли в квартиру с террористами, и я сказала им: “Обеспечьте две вещи - блокнот и радио”. На вопрос откуда хватило смелости на такую просьбу, Лири ответила: “Я не знаю. Я решила, что хотя бы попробую, в худшем случае они скажут нам “нет”. А вечером нам принесли радио.

Лири не побоялась давать отпор террористам: “После этого был период, в апреле, когда я брала радио по собственному желанию. Я сказала им, что беру радио, я случайно сказала им, что слушаю интервью, и я попросил их не беспокоить меня, пока он нам не запретили. Я много слышала о своей семье, это придавало мне сил”.

В День памяти заложницы встали, услышав по радио сирену: “Когда был День памяти и День памяти жертв Холокоста, мы попросили террористов зажечь свечи. Мы стояли, пока ревела сирена. Они не понимали, почему мы стоим, и мы очень надеялись, что они не войдут в комнату, но как только сирена закончилась, они позвали нас в гостиную. Это был День памяти жертв Холокоста. Они вошли в комнату и увидели, как мы смотрим на свечи, которые мы зажгли. Они не поняли, они вышли из комнаты и выглядели немного напуганными. Они испугались на мгновение. Я думаю, они подумали, что мы в каком-то культе или что-то в этом роде”.

Вот как Лири Эльбаг рассказала о своем возвращении из плена: «Однажды мне сказали одеться, сообщив, что поедут снимать еще одно видео со мной. Мы ехали, и рядом с нами остановилась машина, окно открылось, и на заднем сиденье я увидела сидящих там Карину, Даниэллу и Нааму. Я посмотрела на них, они посмотрели на меня, и мы были в шоке. Они уже знали. Потом, через несколько поворотов, я сажусь в машину, и мне говорят: “Лири, завтра мы едем домой”. Я не могла в это поверить, пока не попала в руки Армии обороны Израиля”.